То, что Германия напала внезапно - это всё отговорки за бездарное командование (а может и предательство) и за огромные потери, понесённые с нашей стороны – говорит Болотов Роман Александрович. На самом же деле, в 1941-м то, что назревает война - это было понятно каждому дураку.

Его брат Прокопий, который служил в Белостоке, в Западной Белоруссии, прислал ему письмо от 9 июня 1941 года, в котором написал, что у них там на границе тревожно, поэтому о будущей службе и судьбе нельзя что-либо загадывать. Это было последнее письмо. После прислали извещение родителям в деревню Поташевку Архангельской области, что он пропал без вести.

Его ровесник, земляк из деревни Гриденской Селенин Клавдий Игоревич – то же самое. Оба сгинули в самом начале войны.

Сам же Роман Александрович встретил войну в посёлке Алакууса (ныне Климово) на Карельском перешейке, в составе 22-й отдельной гидротехнической роты.

Вся долина заполнена скотом. Гнали коров, лошадей. А сколько побросали прекрасно обустроенных позиций! С блиндажами, землянками, очень хорошими и удобными подземными кабинетами для работы начальства в долговременной обороне. Сколько материалов пошло на всё это!

На высотке у самого берега реки Вуокса их снова посадили в оборону. За рекой никого не было, однако обстрел часто проходил.

На следующий день их сняли с обороны и перевели на минирование местности. Это было 12 июля 1941 года. Ставили мины ПМД-6 с модернизированным упрощённым взрывателем. Когда расположились у моста на обед, который привезли в термосах – полетели вражеские снаряды.

Один из них попал в мост, который взорвался от детонации, поскольку был заминирован. Сбоку - шестирядное проволочное заграждение. Выход по дороге – невозможен: по ней непрерывно стреляют. Еле выбрались сапёры из этого «огневого мешка».

После этого - пошли пешком в сторону Ленинграда. Разместили их в бывшем доме отдыха «Леноблпрофа», в Пушкине Уже туда была слышна артиллерийская канонада. Да что же это такое? Неужели и здесь не оказано сопротивление, и так быстро продвинулся противник к городу?

Если с Выборгского направления было 200 км, то с западного - не менее 700-800 км. Как он мог так быстро продвинуться? Было удивительно горько за то довоенное пропагандистское хвастовство, что «мы ударим двойным, тройным ударом на удар противника», «будем воевать только на чужой территории».

Однажды в перерыве между работой зашёл было в пивную, так как было жарко и пить хотелось. Там было много народу, накурено и шумные разговоры. Слышны были голоса «это предательство» и другие не менее лестные слова в сторону армии, правительства и государства. Болотов решил, что лучше уйти отсюда, пока не получил пивной кружкой по голове - почему, мол, плохо воюешь, допустил немцев к нашему городу?!

Потому начались голодные месяцы. А работы у солдат меньше не становилось. Кроме оборудования позиций, они занимались устройством бомбоубежищ отопительными котлами и подкачивающими насосами, и прочими работами в городе. И, конечно, выполняли, свою специализированную обязанность по водоснабжению воинских частей питьевой водой.

До снегопада они запасались для питания роты овощами: картошкой, капустой с полей и огородов на линии обороны или с нейтральной полосы ночью. Однажды Болотов зашёл к своей старшей сестре, которая жила по Суворовскому проспекту, 60, и отнёс ей ведро картошки. Она удивилась и была очень рада. Потом напомнила об этом эпизоде как о чуде: как она этой картошкой долго питалась, и всю кожуру с неё тоже поела.

Настало такое время, что люди совсем ослабли от голода. Например, прохожий идёт, вдруг схватится за фонарный столб и кричит «Не могу, помогите дойти!» А кто поможет, поскольку у каждого сил почти нет. И кто знает, может, это приманка - туда пойдёшь помогать, а там тебя убьют. Никто и не подходил. Вот так было…

Пробовали, из последних сил напрягаясь, копать колодцы, но… выкопаешь колодец глубиной 9 метров, а в нём ни капли воды нет, одна твёрдая синяя глина. Напрасные труды. Тогда в пожарном гидранте подземного водопровода устанавливали подкачивающие ручные насосы, и таким образом накачивали запасные баки для питьевой воды, обеспечивая водой и солдат, и госпиталь, и население. Конечно, этого было мало.

Хлеб делили на равные кусочки. Один отворачивался от хлеба. Все остальные смотрели голодные, какая ему достанется пайка. Другой выкрикивал: «Кому?», указывая на пайку хлеба. Тот, который отвернулся, называл фамилию.

Иногда выдавали вместо хлеба один сухарь. Этот сухарь был, видимо, из НЗ. И он казался таким вкусным, лучше всякого пирожного. Но ведь сухарь давался на полные сутки. Как его было растянуть на столько часов?

Еще один небезынтересный факт, Роман Александрович рассказывает, что в городе действовали банды и "пятая колонна" в интересах гитлеровцев. И это не пустые домыслы.

Во время бомбежек, они сигнальными ракетами показывали немцам куда нужно наносить удары. Но самое страшное было в больнице на Щемиловке. Там по словам жены Болотова, уколами больных истощенных людей отправляли на тот свет. Но позже, эта банда была раскрыта и ликвидирована.

Поддерживала ещё такая мысль: только бы не заболеть и не попасть в госпиталь! А то пошлют совсем в другую воинскую часть, в стрелковую, где все знали, какие были огромные потери.

Как курорт были работы под Кузьмино и в Купчино. Там были пруды, в которых водилась рыба. Это стало отличным подспорьем к столу в такое голодное время. Сержант Лазарев, доставая тол из мин, глушил рыбу в водоёмах. Так он и погиб – неаккуратно вскрыл мину ТМЗ-40, и она взорвалась.

Весной несколько прибавили пайки хлеба, но все это мало, чтобы восстановить силы. В мае стало тепло, весна манила куда-то в сторону от дела. Ближе к девушкам, которые жили в общежитиях. Но «после такого голода мы были, ни на что не способные», - говорит Роман Александрович.

⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars

Да что там говорить! Однажды выдали сухой паёк. Болотов во дворе разложил костер и варил там рисовую кашу. Вдруг начался артобстрел. Так он под обстрелом доваривал эту кашу, а потом впопыхах ел её, пока не убили. Не мог бросить такую ценность и бежать спасаться в бомбоубежище.

«Осколки вовсю свистели… Эти снаряды попали в больницу Коняшина, и там убило шесть человек раненых бойцов, эвакуированных с фронта. Вот так: на фронте не убило, так в больнице добило»...

Это Владимир «Две Войны». У меня есть Одноклассники, Телеграмм. Пишите своё мнение! Порадуйте меня лайком